Г.Ю. Мысливцева

Омск, Городской музей "Искусство Омска"

Представления художников Омска об идеальных географических пространствах. 1990–2000-е годы

Тема отражения в искусстве предпочтений, отдаваемых художниками тем или иным географическим пространствам, представляется интересной в рамках рассмотрения проблемы идеала в целом. Под "идеальными" в данном случае подразумеваются: 1) пространства, отвечающие представлениям художников о красоте и совершенстве окружающего ландшафта; 2) дающие богатый материал для творчества.

В каждой общественной формации складываются свои образы идеальных пространств, обусловленные как господствующей идеологией, так и более частными – психологическими, эстетическими, религиозными – представлениями отдельных социальных групп. Геоаксиология (термин, введенный Р.Ф. Туровским) позволяет выявить и проанализировать, какие ландшафты становятся значимыми, символизируются и мифологизируются в различные исторические периоды той или иной культурной группой¹. С точки зрения культурной географии, теоретические основания которой разрабатываются учеными Российского научно-исследовательского института культурного и природного наследия им. Д.С. Лихачева, художественные образы тех или иных земных пространств присутствуют в сознании людей и являются немаловажной частью культурного ландшафта².

При анализе мы исходили из гипотезы, что наличие базовых ценностей является для художника одним из необходимых условий творчества. Например, сложно понять Г.П. Кичигина, если видеть в его картинах только отражение темных сторон действительности и не замечать, что за свалками и руинами стоит впитанный с детства образ старых, уютных в своей патриархальности улиц частного сектора, вытесняемый, по словам автора, "чем-то абсолютно нелепым и бесчеловечным". Именно сопоставление этого закрепившегося в сознании художника идеального ландшафта и новых городских реалий придают произведениям Кичигина необходимый драматизм и полемическую остроту. А пространство Омска во всей его сложности и есть для этого автора место, к которому он "приспособлен наилучшим образом и живет с ним в унисон"³. Омск вдохновляет Кичигина так же, как другого художника красивый пейзажный мотив. В связи с этим следует развести понятия пространств, предпочтительных для жизни, и "вдохновляющих", побуждающих к творчеству⁴. Так, по словам Кичигина, лучшее место для жизни – Греция, для нормальной работы – Германия, для творчества – Омск.

Изменения, произошедшие в 1990-е гг. в географических предпочтениях омских художников, связаны с целым рядом политических, экономических, идеологических причин. С карты творческих поездок исчезли азиатские республики, меньшую роль стал играть Север Сибири, почти прекратились речные путешествия по Иртышу и Оби, в прошлом остались поездки на "великие стройки", из большого числа древнерусских городов, некогда вдохновлявших омских авторов, остался только Суздаль.

Образы Суздаля, созданные Е.В. Гуровым и Е.Д. Дороховым, вобрали в себя культурно-историческое содержание ландшафта и целостное, синкретическое восприятие художниками старинного города с его тектоникой, фактурой, звуками и запахами. Н.Н. Молодцов остро ощутил цветосветовую среду Суздаля, придав изображенным на полотнах архитектурным памятникам характер сказочных строений.

Другой древний город – Киев – Л.П. Журавлева также восприняла как нечто волшебное, "некоторое царство, некоторое государство". Дома и улицы в ее картинах дробятся в солнечных лучах, кажутся нереальными.

В 1990-е гг. проблема региональной и национальной идентичности оказалась в центре внимания творческой интеллигенции. В русле осмысления собственной связи с территорией Сибири и постижения глубины имеющегося здесь культурного пласта многие художники Омска обратились к периоду архаики. Благодаря наличию большого числа археологических памятников на Алтае, Урале и Севере Казахстана усилился интерес к этим землям. В частности, Алтай воспринимался В.Г. Бугаевым, А.В. Агафоновым, Б.К. Мироновым в продолжение начатой еще в 1960-х гг. Н.Я. Третьяковым традиции, в первую очередь, как земля древних культур.

На том же основании Е.Д. Дорохов, работая над проектом "Художник в знаковом поле архаики", открыл для себя археологические культуры близ д. Окунево Муромцевского района Омской области. В представлении этого автора узоры на осколках древней керамики являются символами мироздания, а композиции, созданные по их мотивам, могут прочитываться как в космическом, так и в гео/картографическом масштабе. В работах Дорохова на тему архаики выразились его представления об идеальности тех пространств, где ощутима связь локального с глобальным, земного с небесным.

Восприятие Омска как эстетически значимого объекта сложилось в 1960-е гг. и стало традицией. В живописи Г.Г. Пилипенко важную роль играет свет, придающий обычному мотиву таинственный характер и одушевляющий неживые предметы. Литературные и мифологические ассоциации, возникающие при восприятии его пейзажей, наполняют современные пространства накопленными в течение многих веков духовными ценностями. Как правило, художников привлекает старый город. Удачный выбор места для строительства Дома художника в середине 1950-х гг. послужил появлению многих "видов из окна" на р. Омь, сквер, мост, противоположный берег. Идеально спланированное пространство центральной части города с поднимающейся от реки улицей, старинными постройками, изящным силуэтом их кровель и многочисленными башенками – до сих пор любимый пейзажный мотив.

Чрезвычайно важную роль играют в образе Омска цветы и деревья. Вместе с реками они являются природной составляющей городского ландшафта и придают городу неповторимость. Возникающее в центре Омска ощущение гармонии человека и среды собственно и делает место идеальным. В.И. Маслов, например, и в черте города находит пространства, соотносимые с представлениями о райском саде.

Другая, обладающая привлекательностью для целого ряда авторов тема – деревянное зодчество Омска. В связи с тем что в большинстве своем деревянные постройки начала XX в. исчезают из городской среды, художники стараются придать своим работам характер документа. А.Н. Садчиков тщательнейшим образом прописывает фактуру старой резной двери в доме в бывшей Казачьей слободе и оконного переплета дома "с драконами". И.И. Желиостов прорисовывает узоры и детали старинных построек в продолжающейся серии гравюр по мотивам деревянной архитектуры Омска, указывая место нахождения (зачастую бывшее) каждого изображенного дома.

Художественной реконструкцией исторических панорам Омска можно назвать картины С.Е. Сочивко. Они решены как сцены народных гуляний со свойственной крестьянскому искусству гиперболизацией количества и размеров всевозможной снеди, удали казаков, румяности и упитанности женщин. Доминантами композиций часто становятся златоглавые православные храмы. Несмотря на то что автор смотрит на изображенный им мир с улыбкой, идеализация триады – самодержавие, православие, народность – в его работах очевидна.

Рабочеокраинный Омск также оказался привлекательным для художников 1990-х гг. Но индустриальные мотивы остались в прошлом, и если изображались (В.С. Калистратов, Н.А. Захаров), то не в качестве идеальных пространств. Лишь Н.Н. Молодцов находит красоту в гаражах, заборах, трубах, поскольку все пространство города для него – источник колористических впечатлений, а в ритмах не регламентированных архитекторами строений художник видит привлекающую его свободу формообразования. Для Г.С. Баймуханова городская периферия обладает своей эстетикой. Ему душевно близки омские дворики и заснеженные улочки над обрывами, т. е. пространства, по существу, относящиеся к типу не городского, а сельского ландшафта.

Вдохновляющие художников предшествующих поколений природные ландшафты Сибири и сейчас остаются значимыми. В пастельных пейзажах М.И. Разумова очертания предметов растворяются в окружающей среде, образуя единую вибрирующую и мерцающую материю. Пейзаж кажется ирреальным. Это – пространство для созерцания, помогающее преодолеть разрыв городского человека с гармоничным миром природы, воспринимаемой как абсолютная эстетическая и нравственная ценность.

Сакрализация пейзажного мотива наблюдается в творчестве С.Н. Патрахина и С.А. Белова. Точка зрения сверху отдаляет наблюдателя от изображенного мотива, создавая необходимую для преклонения перед идеально сотворенным миром дистанцию. Н.И. Холодов, самодеятельный художник, живущий в Черлакском районе Омской области, природу мифологизирует. Стога, деревья, подсолнухи, кусты сирени, луна и солнце выступают как символы мироздания, явления космические. Как неотъемлемая часть природы в картинах Н.И. Холодова появляются женские фигуры, персонифицирующие одухотворенно-эротическое начало мира.

К городским жителям Н.И. Холодов относится с сочувствием, удивляясь, как они живут в духоте, суете и в толпе, говоря, что на второй день пребывания в городе у него начинает болеть голова.

В конце 1980-х гг. у многих омских художников появились дома в "умирающих" селах на Севере Омской области. В Муромцевском районе возникла целая "колония" художников. Для В.Л. Долгушина идеальным ландшафтом оказалось с. Кондратьево, давшее художнику бесконечное число изобразительных мотивов. Суровая романтика Севера, характерная для раннего периода творчества этого художника, уступила место деревенской теме, воспринятой с точки зрения человека, мечтающего о доме как пристанище. Большой цикл пастелей явил материализовавшуюся в кондратьевских окрестностях идею гармоничного существования человека в ладу с природой и с самим собой.

В отличие от Долгушина, у А.А. Чермошенцева, стремящегося к обобщенным символическим образам высокого гражданственного звучания, деревенский пейзаж перерастает в символ Родины. Панорамные пейзажи с реками и озерами, возделанными полями и храмами, силуэтами коней и летящими журавлями – типичные для этого автора изобразительные сюжеты. Они восходят к песенным образам России, где патетика сочетается с проникновенной лиричностью. Как безусловные ценности воспринимаются бескрайность земли, высота неба, свобода движения, земледельческий труд и православная культура.

Идеализация деревенской жизни в большей мере свойственна городскому человеку, а не сельчанам, которые все более "под воздействием радио и телевидения утверждаются во мнении, что жизнь в городе – есть высшая форма жизни, и его ценности универсальны"⁵. Воплощением универсальных ценностей современного общества для жителей российских городов становится заграница.

В постсоветское время в сферу внимания омских художников попали Средиземноморье, Западная Европа, Турция, Африка, Америка. Однако не все авторы нашли там мотивы, вдохновившие их на создание интересных в творческом отношении произведений. Наиболее значимыми странствия по миру стали для Т.Ф. Бугаенко. Города Европы, Азии и Америки в ее интерпретации предстают как феерии света и цвета. В связи с тем что контуры сооружений растворены в воздушной среде, городские виды напоминают миражи, прекрасные видения. В посвященных Парижу графических композициях Л.Н. Рейх (Зырянова) на первый план выходят вещи, символизирующие приятный отдых, – бокалы, цветы, фрукты. Силуэт Эйфелевой башни обозначает место действия и придает особый шарм этому изысканно-романтическому пространству.

Особого внимания заслуживают картины ночных городов, чей облик преобразован всполохами световой рекламы. Эти образы утверждают эстетику современной электронной и динамичной городской среды, представляя город как манящий мир нескончаемого праздника. Ночные улицы азиатского мегаполиса, снизу доверху заполненные световой рекламой, изображены на картинах С. Демиденко. Интересно, что аналогичный, неоново-желтый свет появляется у этого автора внутри кафе-палатки у здания омского драматического театра на картине "Круглосуточно". Помещенный в центр композиции, этот кусочек "красивой" жизни настойчиво притягивает к себе. Однако подобные образы являются скорее исключением, чем правилом.

В целом, обзор географических предпочтений омских авторов показал приоритет местного над иноземным, естественного над искусственным, традиционных эстетических и нравственных ценностей над новейшими достижениями электронной и рыночной цивилизации. Если остановиться только на этом аспекте анализа, то Омск предстанет как глубокая провинция. Однако пейзажный жанр, связанный с изображением и художественным осмыслением реальных географических пространств, сам по себе консервативен и ориентирован на вечные ценности. В искусстве Омска он занимает свою нишу, соседствуя с разнообразными направлениями и течениями, отражающими более современные представления о мире. Но вместе с тем нельзя не заметить, что сегодняшний город, пестрый, разностильный, переполненный рекламой, как эстетически значимая среда художниками не воспринимается.

_________________________

¹ Туровский Р. Культурная география: теоретические основания и пути развития // Культурная география. – М., 2001. – С. 69.

² Там же. – С. 72.

³ Кичигин Г., Шорохова Л. "Главное – не терять отчаянья" // Омская муза – 2000. Монологи о культуре. – Омск, 2000. – С. 20–31.

⁴ Лавренова О. Новые направления культурной географии: семантика географического пространства, сакральная и эстетическая география // Культурная география. – М., 2001. – С. 118.

⁵ Теплиц Т. К. Массовая культура и современный человек // Человек: образ и сущность. Массовая культура. – М., 2000. – С. 259.

Назад || Главная || Карта сайта