О.В. Петренко (Гурова)

Омск, Сибирский филиал Российского института культурологии

Омское областное управление по делам искусств в лицах (1936–1940 годы)

"История в лицах", неизменно популярная в читательской среде, трансформировавшись в научном дискурсе рубежа XX–XXI вв. в "историю через личность", наполнилась новым смыслом, научной и общественной значимостью¹. Так, реконструкция личной жизни отдельных индивидов (действующих лиц истории, как правителей, так и кухарок) рассматривается некоторыми историками и в качестве цели исследования, и в качестве "одной из необходимых предпосылок познания включавшего их исторического социума", шире – культуры². Персональная история, по мнению Л.П. Репиной, занимает важное место в решении проблем "самоидентификации, целеполагания и индивидуального выбора личности"³. В этой связи изучение "индивидуального" жизненного опыта (профессиональной, внешней и духовной, внутренней биографии) людей, управляющих культурой страны, открывает "иной" ракурс рассмотрения истории культуры (в частности советской культуры, искусства) и таких актуальных исследовательских проблем, как "культура/искусство и власть", "интеллигенция во власти". Это взгляд со стороны управленцев (представителей власти), которых традиционно противопоставляют людям творческим. Анализ истории Омского областного управления по делам искусств через личности, кроме того, позволит на локальном примере выявить внутренние, персонализированные механизмы государственного управления культурой (искусством), позволит обратиться к недостаточно изученным моментам культурной истории Омска, в т. ч. к "истории культуры в лицах".

Период с 1936 по 1940 гг. вошел в культурную историю Советского Союза не только новым витком репрессий и сокращением творческой свободы, как это представляется в постсоветской историографии. Это время великих культурных побед и поражений. Это время, предшествовавшее самому трагическому периоду нашей истории – Великой Отечественной войне. Это время становления административно-командной системы управления и завершения длительных поисков эффективной управленческой организации, способной централизованно руководить культурой огромной страны. Нас в данном случае интересует управление театрально-зрелищным искусством⁴.

Историография данной проблемы довольно представительна, на наш взгляд, исчерпывающе раскрывает динамику становления и функционирования организаций, управляющих искусством. В ней представлен путь, который прошел институт управления культурой (искусством) с 1920-х гг. по 1936 г., от функциональных отделов Народного комиссариата просвещения к Всесоюзному комитету по делам искусств при Совнаркоме СССР (ВКИ при СНК СССР)⁵. К сожалению, территориальные рамки исследований в основном ограничиваются Центром. Заметим, что даже в современных нам работах прослеживается характерная для "постсоветской" историографии тенденция (сменившая свойственное советскому времени восхваление мудрого государственно-партийного руководства) – акцентирование внимания лишь на подавлении творческой и хозяйственной свободы, на жестком контроле за творческо-производственной деятельностью театрально-зрелищных предприятий. На наш взгляд, эти проблемы требуют более взвешенного (объективного), по возможности, непредвзятого подхода (к чему стремятся многие исследователи). Соглашаясь с негативной оценкой административно-командной системы управления культурой (страной в целом), подчеркнем еще одну немаловажную сторону, детерминирующую развитие культуры (искусства) – это экономическая сторона. Сложное финансовое положение творческих предприятий на протяжении 1920–1930-х гг. "властьпредержащие" пытались преодолеть реорганизацией руководящих структур, кадровыми перестановками (во всяком случае, на местах такое положение регулярно фиксируется как в делопроизводственной документации, так и в печати).

В силу различных причин (в т. ч. принятой в научном сообществе познавательной парадигмы, определяющей предметное поле, ракурс рассмотрения проблемы и методологические установки) исследователи практически не затрагивают проблемы "управление искусством Советского Союза "в лицах"⁶. "Кадры решают все!" – этот лозунг, провозглашенный В.И. Сталиным в конце 1930-х гг., можно осмыслить не только с точки зрения его популистского идеологического, но и с точки зрения реального, практического содержания. Так как, несмотря на регламентацию и идеологизацию деятельности сотрудников Комитета по делам искусств (на местах – Управлений), именно от них зависели условия развития искусства страны и каждого творческого коллектива в отдельности. На самом деле, руководящие работники могли способствовать развитию творческого потенциала деятелей искусства, а могли и существенно затруднять этот процесс. В то же время, являясь посредническим звеном между деятелями искусства и вышестоящими управляющими инстанциями (партия/И.В.Сталин, Советы), они принимали на себя первые и самые сильные "удары" партийной/политической и художественной "критики" и первыми подвергались административным, а порой уголовным наказаниям (репрессиям).

Учитывая вышесказанное, обратимся к анализу исследовательского потенциала заявленной в названии статьи проблемы.

Омское областное управление по делам искусств было образовано в соответствии с постановлением Центрального исполнительного комитета (ЦИК) СНК СССР от 17 января 1936 г. (постановление о создании ВКИ при СНК СССР) и на основании "постановления исполнительного комитета Омской области Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов № 311 от 8 марта 1936 г.". "22 апреля 1936 г. постановлением № 547 исполкома Омского областного совета" был утвержден штат этой организации⁷. В структуру Областного управления входили шесть секторов (общий, сектор планирования, сектор кадров, сектор самодеятельного искусства, концертно-эстрадный сектор, сектор управления театрами), кинотрест (эта управленческая структура фактически без изменения перешла из Областного управления театрально-зрелищных предприятий, а с 1 января 1939 г. преобразована в самостоятельный Управление по киномотографии при облисполкоме). Штат Управления включал должности начальника, заместителя начальника, бухгалтера, юрисконсульта, заведующего сектором, а также должности инспекторов (по художественной работе, по литературной работе, по театрам, по контролю за репертуаром и т. д.).

О характере и объеме работы лиц, занимавших вышеперечисленные должности, можно судить по количеству и территориальному расположению творческих организаций ("предприятий"), находившихся под их руководством⁸. В подчинении Омского областного управления по делам искусств были: 1) театры (в 1937 г. – это 4 городских: Омский областной, Тюменский, Тобольский и Ишимский, 2 детских: кукольный театр, ТЮЗ в Омске), Летний театр и 4 совхозно-колхозных); 2) кинотеатры Омска и области; 3) цирк; 4) Омский областной дом народного творчества; 5) концертно-эстрадный сектор/концертно-эстрадное бюро (с 1939 г. Омская филармония и симфонический оркестр); 6) музыкальные и художественные техникумы, театральное училище (теуч); 7) объединение художников Омска, Тюмени и Тобольска, а также товарищество "Художник". При управлении состоял и Областной репертуарный комитет. Основной задачей Областного управления (с 1939 г. в документах именуется Областным отделом по делам искусств) провозглашалось осуществление функций госконтроля, идейно-политического и художественного руководства творческими силами Омска и Омской области.

Работа в архивах Омской области выявляет широкий круг источников, содержащих фрагментарную информацию по интересующей нас проблеме. Это делопроизводственная документация Исполнительного комитета Омского областного совета депутатов трудящихся (Государственный архив Омской области – ГАОО. Ф. 437) и Управления по делам искусств (ГАОО. Ф. 1839), обкома ВКП (б) (Центр документации Новейшей истории Омской области – ЦДНИОО. Ф. 17). Указанные фонды включают распорядительные, организационно-распорядительные документы: плановую, учетную и отчетную документацию; текущую переписку с вышестоящими и подведомственными организациями. Важные данные содержат материалы регулярно проводившихся чисток парторганизаций Городского отдела народного образования, первичных партийных организаций (многие сотрудники Управления в силу кадровых перестановок были переведены из других учреждений культуры, находившихся в ведении облоно/гороно, обкома/горкома ВКП (б) и т. д.). Это биографические данные, информация о профессиональной подготовке и росте, карьерном продвижении, об оценке деятельности подвергшегося чистке партийными и беспартийными товарищами⁹. Последнее представляет особую ценность, т. к. работа с личными делами, в нашем случае с личными делами сотрудников Управления, затруднена. Работа в центральных архивах, например в Российском государственном архиве литературы и искусств (РГАЛИ. Ф. 656, Ф. 962), позволит завершить анализ делопроизводственной документации в контексте интересующей нас проблемы.

Значительным информационным потенциалом обладает периодическая печать (центральная и местная). Источники личного происхождения (воспоминания, письма и т. д.) еще предстоит выявлять. Эту задачу значительно облегчает то, что Управление долгое время располагалось в здании Омского областного драматического театра, и то, что некоторые сотрудники Управления по совместительству работали в творческих организациях города. Так, например, К.С. Файбушевич в 1936–1937 гг. был юрисконсультом Управления и драмтеатра; Д.С. Суслов в 1936–1937 – инспектор по изоработе, одновременно преподаватель Омского художественного техникума и председатель кооператива "Художник"; Б.Ф. Леонов с 1939 по 1940 гг. – инспектор-консультант по литературной и политмассовой работе Управления, позже – заведующий литературной частью драмтеатра.

За 4 года в Областном управлении по делам искусств сменилось 4 начальника: январь 1936–1937 гг. – В.Ф. Дробышев; май 1937–1938 г. – М.В. Широков; август 1938–1940 гг. – А.А. Родионов; март 1940 – январь 1941 гг. – М.А. Бобков. В решениях и выписках из протоколов, приказах о смещении с должности некоторых из них находим официально объявленные причины: как не справившегося с руководством (М.В. Широков), "как не обеспечившего руководство" (М.А. Бобков)¹⁰.

Примечательно в этой связи то, что все сотрудники, особенно начальники, подбирались тщательно (с повышенной классовой и партийной бдительностью). Так, Федор Михайлович Дробышев, на наш взгляд, "знаковая" личность, человек незаурядный, внесший существенный вклад в развитие культуры Омска и Омской области. Ему было поручено формирование Омского областного управления по делам искусств (комплектование штата, налаживание работы, устранение творческих и экономических проблем "театрально-зрелищных" предприятий города и области, накопившихся за предыдущие годы и т. д.). Дробышев – "политически грамотный, член партии с 1923 г., образование высшее политическое, социальное положение – служащий". До Управления по делам искусств был заведующим гороно (где работал с 1931 г.) и заведующим кафедры политэкономии Сибирского автомобильного института. Состоял в секции народного образования Омского городского совета, в июне 1936 г. переведен в политпросвет секцию, а с сентябре 1936 г. в секцию вузов. В 1940 г. он член ревизионной комиссии Омского горкома ВКП (б). Заслуживает исследовательского внимания личность заместителя начальника Управления по делам искусств и начальника управления театрами (март 1936–1937 гг.) Петра Матвеевича Левина, который в 1937 г. подвергался жесткой коммунистической критике как в прессе, так и на заседаниях первичной парторганизации Управления (возможно, был репрессирован, хотя точных данных об этом нет). Интересна личность, деятельность и судьба Агнии Архиповны Гарнштейн. Имея среднее образование, она возглавляла сектор кадров, а по совместительству исполняла обязанности инспектора по репертуару и контролю за зрелищными предприятиями, в 1937 г. стала уполномоченным Главного управления по контролю за зрелищами, была парторгом первичной парторганизации (пропагандистом), членом оргбюро Центрального комитета союза работников искусств (ЦК Союза Рабис).

Итак, мы выяснили, что интересующая нас локальная проблема обладает большим исследовательским (эвристическим, аналитическим) потенциалом. Обращение к истории Омского областного управления по делам искусств (1936–1940) в человеческом (кадровом) измерении выявило несколько важных линий дальнейших научных поисков, связанных с судьбами наиболее ярких представителей "управленцев", их взаимоотношением с подведомственными предприятиями (непосредственно с творческими работниками) и вышестояшими инстанциями (упоминаемый "иной" взгляд на проблемы "культура/искусство и власть", "Центр и Провинция"), с оценкой их деятельности (мифологизированной/официальной и реальной) и их влияния на развитие культуры Омска.

_________________________

1 Показательна рефлексия отечественных исследователей (историки, философы, культурологи) о методологии, о познавательном и практическом потенциале исторической/интеллектуальной биографии и персональной истории в новом эпистемологическом контексте (См.: Горяинова О.И. О месте персонологической проблематики в системе культурологического знания // Культурология и культуроведение: концептуальные подходы, образовательная практика: Материалы науч.-практ. семинара. – М., 1998. – С. 93–101; Зеркало истории. Личность в истории. Сб. ст. / Под ред. И.Л. Басовской. Вып. 4. – М., 2000; Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории: Историческая биография и персональная история / Под ред. Л.П. Репиной. – М., 2001; Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории. 8. Спец. вып.: Персональная история и интеллектуальная биография. – М., 2002; Казус. Индивидуальное и уникальное в истории. – М., 2003; История через личность: историческая биография сегодня. Сб. науч. ст. – М., 2005; и др.).

2 Такова исследовательская стратегия "социальной" персональной истории (Репина Л.П. Персональная история и интеллектуальная биография // Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории. – М., 2002. – С. 7).

3 Репина Л.П. Персональная история и интеллектуальная биография. – С. 6.

4 Искусству отводилось особое место в культурной жизни Советского государства, в формировании нового советского человека, социалистической (коммунистической) психологии и морали.

5 См., например, в порядке хронологии: Зикевская Н. Организация театрального дела в СССР (исторический очерк) // Театр. – 1969. – № 7–8. – С. 35–43; Буторина В.П. Перестройка литературно-художественных организаций и общественно-политическая деятельность работников искусств Сибири в годы первой пятилетки // Из истории советской интеллигенции: (Материалы симпозиума по истории рабочего класса, крестьянства и интеллигенции). – Новосибирск, 1974. – С. 116–124; Леляков А.П. Из истории формирования театральной интеллигенции в Западной Сибири в 1930–1940 гг. // Из истории советской интеллигенции. – Новосибирск, 1974. – С. 124–130; Безгин И., Орлов Ю. Театральное искусство: организация и творчество: очерки истории театрального дела. – Киев, 1986; Советская культура в реконструктивный период (1928–1941). – М., 1988; Культурное строительство в СССР. 1917–1927. – М., 1989; Чижова Л. Опыт четырех десятилетий // Театр. – 1989. – № 2. – С. 2–10; Сорочкин Б.Б. 30-е гг.: Укрощение театра // Театр между прошлым и будущим. Сб. науч. тр. – М., 1989. – С. 202–213; Чижова Л. Боль истории // Театр. – 1992. – № 6. – С. 2–12; Маслов И.И. Советское искусство под "гнетом метода" соцреализма: политические и идеологические аспекты (30–40 гг.) // Отечественная история. – 1994. – № 6. – С. 160–174; Коржихина Т.П. Советское государство и его учреждения: ноябрь 1917 – декабрь 1991 гг. – М., 1994; Жидков В.С. Культурная политика и театр. – М., 1995; Максименков Л.В. Сумбур вместо музыки. Сталинская культурная революция 1936–1938. – М., 1997; Коржихина Т.П. Извольте быть благонадежны. – М., 1997; Громов Е.С. Сталин: власть и искусство. – М., 1998; Манин B.C. Искусство в резервации: (Художественная жизнь России 1917–1941 гг.). – М., 1999; Жидков В.С. Театр и власть 1917–1927. От свободы до "осознанной необходимости". – М., 2003; Институты управления культурой в период становления. 1917–1930-е гг. Партийное руководство; государственные органы управления: Схемы. – М., 2004; и др.

6 Можно отметить упомянутые выше работы Л.В. Максименкова (автор представил новую версию сталинской культурной революции 1936–1938 гг., взгляд изнутри Агитпропа ЦК ВКП (б) и ВКИ при СНК СССР, особое внимание уделил личностям И.В. Сталина и первого начальника ВКИ при СНК СССР П.М. Керженцева), Е.С. Громова (интересующая нас проблема освещается через призму личности В.И. Сталина). Исследователи в рамках традиционного подхода основное внимание уделяют роли выдающейся, "великой" личности.

7 См.: Постановление ЦИК СНК СССР // Советский театр. – 1936. – № 2. – С. 1; ГАОО. Ф. 437. Оп. 3. Д. 33. Л. 56; Д. 37. Л. 159; Ф. 1839. Оп. 1. Д. 5. Л. 58; ЦДНИОО. Ф. 17. Оп. 1. Д. 1001. Л. 15–25.

8 С 7 декабря 1934 г. и вплоть до 1944 г. Омская область "была одной из крупнейших в СССР областей, раскинувшаяся от степей Казахской ССР до Карского моря" (Вибе П.П. Административное деление // П.П. Вибе, А.П. Михеев, Н.М. Пугачева. Омский историко-краеведческий словарь. – Омск, 1994. – С. 7).

9 См.: ЦДНИОО. Ф. 14. Оп. 2. Д. 323. Л. 29–31; Ф. 17. Оп. 1. Д. 1203. Л. 4,5; Ф. 2738. Оп. 1. Д. 1. Л. 7.

10 М.П. Широков задержался в должности начальника Управления всего год, это вызывает удивление, учитывая, что ранее был заведующим отделом пропаганды и агитации обкома ВКП (б).

Назад || Главная || Карта сайта