Е.И. Тимонин

Первые гимназии в Сибири были открыты в начале ХIX в. при императоре Александре I. По его повелению в 1804 г. был принят Устав учебных заведений, в соответствии с которым в России создавалась новая система образования бессословного характера. В Уставе было записано, что в гимназии принимаются всякого рода ученики, окончившие науки в уездных училищах либо дома, если имеют достаточные сведения к продолжению наук, преподаваемых в гимназиях.

В программы гимназий вводились физико-математические, историко-географические, философско-общественные дисциплины, правоведение, политэкономия, иностранные языки, коммерция, механика, технология и многие другие – более 30 дисциплин. Набор учебных дисциплин был на уровне университетской программы. Н.С. Юрцовский в своих "Очерках по истории просвещения в Сибири" писал, что подобный энциклопедический характер программы, заимствованный с запада, совершенно теоретичный и не соответствовал силам учебного ведомства, в распоряжении которого не было в достаточном количестве ни учебников, ни учителей, подготовленных к преподаванию столь разнородных и сложных предметов¹.

Для руководства деятельностью учебными заведениями страны в 1803 г. было создано Министерство народного просвещения. Оно разделило империю на шесть учебных округов, возглавлявшихся попечителями, которых назначал император. Сибирь не была выделена в особый, самостоятельный округ, поскольку на ее территории не было высшего учебного заведения. Она была присоединена в образовательном отношении к учебному округу ближайшего, Казанского университета. По своей территории этот округ превосходил территорию всей Западной Европы и практически был мало управляемым. Поэтому в 1820 г. по предложению генерал-губернатора Сибири М.М. Сперанского была введена должность визитатора (руководителя) сибирских училищ при Казанском учебном округе. На эту должность был назначен Петр Андреевич Словцов.

Сын сельского священника, Словцов сначала закончил Тобольскую духовную семинарию, а затем, как лучший ученик, был послан для завершения образования в Петербург в Александро-Невскую семинарию, преобразованную впоследствии в академию. Здесь он встретился и подружился с будущим выдающимся государственным деятелем и реформатором Михаилом Михайловичем Сперанским.

По окончании Александро-Невской семинарии Словцов был направлен преподавателем в тобольскую гимназию. Это были годы Великой французской революции, оказывавшей влияние на передовую молодежь России. Под это влияние попал и П.А. Словцов. Уже в начале своей педагогической деятельности он в присутствии своих духовных и гражданских властей "ораторствовал" с соборной кафедры в Тобольске. После этого Словцов был арестован и отвезен в Петербург, а оттуда в Вааламскую пустынь. Там он содержался в темном и холодном затворе. Спас от неминуемой гибели Словцова его друг Сперанский. При его поддержке Словцов был освобожден в 1797 г. и взят на службу в канцелярию петербургского генерал-губернатора, а затем в канцелярию Государственного Совета.

В 1808 г. Словцов был направлен в Иркутск. Здесь он стал директором иркутской гимназии и визитатором учебных заведений Иркутской губернии. Бывший выпускник иркутской гимназии, писатель И.Т. Калашников характеризовал Словцова как одного из тех сильных духом людей, которые своим личным достоинством вызывают невольное уважение. В самом изгнании, оставаясь без связей, без состояния, Словцов стоял выше окружающей среды. Все, что было мыслящего в Сибири, искало его знакомства. Генерал-губернаторы приходили к нему беседовать, не говоря уже о Сперанском, который посещал его часто как старого товарища и друга².

В Сибири новая система образования сложилась с большим опозданием. По указу 1804 г. семинарии должны быть открыть во всех губерниях. В связи с этим новые учебные заведения предстояло создать в трех губерниях Сибири: Тобольской, Томской и Иркутской. Первоначально было преобразовано в гимназию народное училище в Иркутске (1806). Открытие гимназии в Тобольске затянулось до 1811 г., а в Томске – до 1838 г.

С большими трудностями формировалась иркутская гимназия. В первые годы ее деятельности положение в гимназии было удовлетворительным. В ней обучалось 25 учащихся. Однако со временем иркутская администрация ослабила внимание к гимназии. Будучи без покровительства местного начальства, гимназия постепенно клонилась к упадку. Не оправдал доверия ее директор Г.Ф. Миллер. В своих воспоминаниях бывший воспитанник иркутской гимназии И.Т. Калашников писал о том, что надежды на Миллера, "члена Санкт-Петербургской академии наук, члена различных ученых обществ, не оправдались: ни прежде, ни после гимназия не страдала так ни в учебном, ни в хозяйственном отношении, как при этом многоученом муже"³. Не повезло Миллеру с педагогическим коллективом. Некоторая часть его не соответствовала званию педагога ни по знаниям, ни по нравственным критериям.

Положение в иркутской гимназии изменилось в лучшую сторону в связи с назначением ее директором П.А. Словцова. По вступлении в должность он восстановил разрушенное здание гимназии, привел в порядок ее внутренний и внешний вид. Была обогащена учебная программа за счет введения в учебный процесс ранее отсутствовавших дисциплин, произведена "чистка" учительского персонала. Благодаря этому доверенность к гимназии, давно потерянная, опять восстановилась.

В состав коллектива семинарии вошли достойные педагоги. В их числе учитель естествознания Маак, ставший впоследствии инспектором училищ Восточной Сибири. Прекрасно владея методикой обучения, он развивал интерес учащихся к изучению своей дисциплины. Особое значение им придавалось самостоятельной и творческой работе учащихся в ходе учебного процесса. Замечательными способностями педагога обладал учитель латинского языка Месса. В то время как в других учебных заведениях этот предмет вызывал у учащихся неприятие, Месса сумел "приохотить" их к изучению латыни. С большим уважением учащиеся старших классов гимназии относились к преподавателю литературы и русского языка Никонову. Бывший ученик иркутской гимназии, впоследствии известный педагог В.Н. Виноградский в своих воспоминаниях писал о Никонове: "Его чтение Гоголя, Успенского, Щедрина и других просто приводило в восторг всех учеников, и, обещаясь вызубрить все учебники, ученики просили его только почитать. Для учеников он был каким-то идеальным человеком"⁴. Никонов недолго пробыл в иркутской гимназии. Он был приглашен приват-доцентом в Казанский университет.

Возникли трудности при открытии гимназии в Тобольске. Они выразились в нежелании родителей отправлять своих детей в отдаленный город. На обращение его первого директора коллежского советника Августа Христиановича барона Эйбена в Тарское, Туринское и Тюменское малые народные училища направить их выпускников в Тобольск туринский смотритель училищ ответил: "…к поступлению в тобольскую гимназию из родителей желания никто не изъявил". Аналогичные ответы дали смотрители тарского и тюменского учебных заведений.

Однако Эйбен не сдавался. Он провел большую организационно-хозяйственную работу по реконструкции учебного здания, приобретению учебных пособий, приборов. При его участии была разработана учебная программа. В ней предусматривались дисциплины, изучавшихся в университетах. В программу были включены полные циклы естественно-научных, исторических, философских, филологических дисциплин, древних и новых европейских языков, изящных наук. Для учащихся старших курсов вводилось изучение политэкономии, статистики, технология производства и коммерческое дело. Тобольская гимназия стала ведущей не только в сибирской, но и в общероссийской системе образования. Здесь сложился замечательный коллектив, который подготовил известных ученых, педагогов, общественных деятелей.

Несколько лет гимназию возглавлял Иван Павлович Менделеев. В его коллективе работал Петр Павлович Ершов. Он получил высшее образование в Петербургском университете на философско-юридическом факультете. Здесь он написал свою знаменитую сказку "Конек-Горбунок". А.С. Пушкин, прочитав сказку, сказал: "Теперь этот род сочинений можно мне оставить".

После окончания университета, в 1836 г., П.П. Ершов вернулся в Тобольск. Начал свою деятельность с преподавания латыни, русской словесности и литературы XIX в., проявив незаурядные педагогические способности. Петр Павлович составил авторскую "Программу словесности", проявляя творчество в преподавании литературы. Изложение учебного материала дополнял рассказами о своих встречах в Петербурге с А.С. Пушкиным, В.А. Жуковским и другими известными поэтами и писателями.

П.П. Ершов получил признание высших органов просвещения. Он был назначен директором народных училищ Тобольской губернии и находился на этой должности 18 лет. За заслуги в области образования был удостоен ордена святого Станислава второй степени с императорской короной.

Затянулось открытие на десятки лет Томской гимназии. Это было связано с отсутствием в городе главного народного училища, а значит, и соответствующей базы, и учительских кадров. К тому же, отказалась выделить средства на строительство здания гимназии Томская городская дума, сославшись на отсутствие таковых. Лишь в 1837 г. министр просвещения предложил томскому губернатору открыть в городе гимназию первоначально в составе двух классов. Благодаря пожертвованию купцом Поповым 15 тыс. р. на образование гимназия была открыта. Неплохие педагоги были в составе ее учительского коллектива. В мемуарной литературе имеются положительные отзывы бывших учеников гимназии о преподавателе истории Игнатьеве, который обращал внимание на изучение первоисточников, благодаря чему у учащихся проявлялся интерес к чтению исторических хрестоматий. Остались хорошие воспоминания об учителе рисования Кошкареве, сумевшем при отсутствии в гимназии учебных пособий привить интерес к своему предмету.

Отношение царизма к просвещению стало меняться при Александре I в конце его царствования. В начале 20-х гг. XIX в. был отстранен от двора М.М. Сперанский и отправлен в Сибирь генерал-губернатором. Посыпались репрессии в отношении учебных заведений. Был направлен в Казанский университет с "ревизией" член Главного правления училищ Министерства просвещения М.Л. Магницкий. Он обнаружил там "дух вольности и безбожия" и потребовал его "публичного разрушения". Император не согласился, но назначил его попечителем Казанского учебного округа, к которому были отнесены учебные заведения Сибири. По указанию Магницкого была уволено более половины профессоров. В самом университете был установлен казарменный режим: студентов заставляли маршировать, провинившегося заключали в крестьянском армяке и лаптях в карцер, а его товарищей заставляли молиться о нем как о "грешнике". "Неисправимых" студентов Магницкий отдавал в солдаты.

Как в университете, так и в подведомственных ему училищах усилено богословское обучение и воспитание студентов. Из университетской библиотеки были изъяты все книги, отличавшиеся, по мнению этого деятеля, "вредным направлением". В 1822 г. он повелел ввести ученикам во всех учебных заведениях своего округа священные книги "для собственного упражнения". В распоряжении было записано: "ни одного не принимать в училище, не оставлять в нем, если родители не снабдят его книгами Свящ[енного] Писания". Даже поступавшим в университет необходимо было "напутствие Библиею".

Сообщая императору о своих деяниях, Магницкий писал: "Яд вольнодумства окончательно оставил университет, где обитает ныне страх Божий"⁵.

Чем же объясняется наступление реакционного политического и религиозного курса в учебных заведениях в 1820-е гг.? И каково было отношение к этой проблеме императора Александра I?

Отвечая на этот вопрос, следует сказать, что и в политическом, и в религиозном отношении у Александра I в это время произошел резкий поворот к реакции. Это было связано с нарастанием революционного движения как внутри страны, так и на международной арене. В России получило распространение движение декабристов. Уже сформировались их тайные организации, о существовании которых стало известно Александру I. В 1819–1920 гг. произошли волнения в армии, в т. ч. в лейб-гвардии Семеновском полку, шефом которого был сам император. Неспокойно было в Европе. В это время произошли революции в Испании, Неаполе и Пьемонте. Выступая в 1820 г. на конгрессе Священного союза, Александр I призвал "принять серьезные и действенные меры против пожара, охватившего весь юг Европы, от которого огонь уже разбросан во всех землях".

Неслучайно в учебных заведениях было введено богословие. В это время усилились религиозно-мистические настроения в дворянской среде. Под покровительством правительства в Петербурге возникло отделение Библейского общество. Его возглавил друг детства Александра I обер-прокурор Святейшего синода князь А.Н. Голицын. По его инициатив министерству было передано ведение духовных дел. Объединенное министерство возглавил сам Голицын. Таким образом. обер-прокурор Синода, т. е. глава Русской православной церкви, стал главой Министерства духовных дел и народного просвещения. По меткому определению Н.М. Карамзина, оно превратилось в "Министерство затемнения".

Серьезно увлекся мистикой и император. Он откровенно признавался: "Какое прекрасное и великое дело быть истинно-религиозным человеком, а не казаться только им, и как редко встретишь такого человека. Пожар Москвы …просветил мою душу, и суд Господен на ледяных полях исполнил мое сердце тайною, невиданною до сих пор верою. Я познал тогда открытого нам в Священном Писании и сознательно решил посвятить самого себя и свое правление прославлению Его имени. С той поры я сделался иным человеком"⁶.

Реакционный курс в области образования был усилен в царствование Николая II. При нем на арену общественно-политической жизни вышли Аракчеев, Бенкендорф и им подобные государственные деятели. Министерство народного просвещения в то время возглавлял консерватор С. Шишков, который был осмеян в эпиграммах А.С. Пушкина. В 1828 г. вышел новый Устав гимназии. Уездные училища были оторваны от гимназии, учиться в них получили возможность только дети дворян и чиновников. Лишь они получили исключительное право поступить в высшие учебные заведения. В учебные программы гимназии на всех ее курсах был введен "Закон Божий".

В гимназиях был ужесточен надзор над деятельностью педагогических коллективов. В числе преподавателей оказались люди, которые недостойны были звания учителя. Вот что писали о томской гимназии бывшие ее выпускники: Н.И. Наумов – "Мы не учились, потому что нам нечему было научиться у наших преподавателей, к которым даже нельзя и применить слово "преподаватель". Это было что-то невозможное, состоящее из грязных, вечно пьяных драчунов, которые и сами-то ничего не знали"⁷. Н.М. Ядринцев – "Слабый, неподготовленный персонал педагогов с университетских скамеек явился в глухую неприветливую жизнь провинции и обстановку 40-х гг. Это были люди, случайно занесенные в Сибирь из старого педагогического института и старых университетов, не успевшие ознакомиться, люди без всяких идеальных стремлений, дети глухого беспросветного времени эпохи Магницкого и Шишкова. Это также были люди из бурсы, семинарий и старых аракчеевских гимназий; как били и угощали их "кокосами", так они угощали и нас"⁸.

Не лучше обстояло дело с учебным процессом и воспитанием в иркутской гимназии. Здесь господствовали жестокие формы обращения с учащимися. В.Н. Виноградский писал о своей гимназии 1850-х гг., что в годы его учебы в гимназии главным средством воспитания были телесные наказания. Безжалостно пороли за каждую полученную единицу и двойку. За единицу давали десять розг, за двойку – две. Пороли в присутствии директора или инспектора гимназии. Некоторые гимназисты не выдерживали пыток и теряли сознание. Были случаи самоубийства.

Тяжелые условия жизни и учебы в гимназиях, трудности в освоении учебных программ университетского типа отрицательно сказывались на их деятельности. Хотя число учащихся в гимназиях росло, тем не менее лишь немногие из них заканчивали полный курс обучения. Тобольскую гимназию в этот период в среднем за год оканчивало по 5 чел. Почти такое же положение было и в других гимназиях.

Но, несмотря на все трудности и недостатки в деятельности сибирских гимназий, они дали обществу замечательных деятелей, в основном тех, кто проявлял интерес к науке и активность в учебе. К таким можно отнести выпускника томской гимназии Н.М. Ядринцева, ставшего прогрессивным журналистом и общественным деятелем, одним из руководителей сибирского областничества. Стал активным участником революционно-народнического движения в Сибири и лидером областников томский гимназист Н.Н. Наумов. Стал известным не только в Сибири, но и в России писатель-романист И.А. Кущевский.

Получили всеобщее признание некоторые выпускники иркутской гимназии. Среди них И.Т. Калашников. Благодаря рекомендации П.А. Словцова Калашников переехал в Петербург и получил в Министерстве внутренних дел должность столоначальника. Не лишен был он литературного дара. Калашников является автором повестей "Камчадалка" "Изгнание" и др. Замечательным педагогом стал выпускник иркутской гимназии В.Н. Виноградский. Им был опубликован ряд работ по вопросам образования и воспитания в учебных заведениях, в т. ч. в иркутской и томской гимназиях.

_________________________

¹ Юрцовский Н.С. Очерки истории просвещения в Сибири. – Новониколаевск, 1923.

² Калашников И.Т. Записки иркутского жителя // Русская старина. – 1905. – № 79.

³ Там же.

⁴ Цит. по: Приложение к книге Н.С. Юрцовского "Очерки истории просвещения в Сибири". – Новониколаевск, 1923. – С. 76.

⁵ Цит. по: Тимонин Е.И. Развитие народного образования в Сибири (XVIII–XIX вв.). – Омск, 2006. – С. 36.

⁶ Там же. – С. 37.

⁷ Наумов Н.И. Н.М. Ядринцев в томской гимназии // Литер. наследство Сибири. Т. 5: Н.М. Ядринцев. – Новосибирск, 1980. – С. 326–334 [в сокращ.].

⁸ Ядринцев Н.М. Воспоминания о томской гимназии // Литер. наследство Сибири. Т. 4: Н.М. Ядринцев. – Новосибирск, 1979. – С. 265–289.

Назад || Главная || Карта сайта

Е.И. Тимонин

Омск, экономический институт

Первые гимназии Сибири